К костру спустилась бабушка и устроилась рядом с дедушкой.

– Какой знакомый запах, – сказала она.

Дедушка остановился.

– Прости, – сказал он, – я как-то не подумал. Если хочешь, я могу потушить костёр.

– Ничего страшного, – ответила бабушка, но на её лице застыло едва заметное недовольство. Дедушка и бабушка переглянулись. – Пусть горит, – бабушка коснулась ладонью дедушкиной руки, а потом пошла обратно в дом.

Дедушка молчал.

– Что случилось, дедуля? – спросила Урсула.

Дедушка поворошил угли палкой и только потом ответил.

– Должно быть, вы знаете, что много лет назад мы потеряли ребёнка, – сказал он приглушённым голосом.

Исабель и Урсула переглянулись. Да, они слышали об этом. Некоторое время назад. От папы.

Он рассказывал, что у него должна была родиться сестра, но она не появилась на свет.

– Это случилось, когда мы проводили здесь наше второе лето, – произнёс дедушка. – Тогда загорелся сарай, и мы страшно перепугались, что огонь перекинется на лес. Поскольку Анна не могла быстро двигаться, пришлось нам с Лисс принимать меры. Но когда мы тушили пожар, Лисс упала и ударилась. Так она потеряла ребёнка. У нас должна была родиться девочка. Мы собирались назвать её Анной.

Дедушка смотрел на огонь.

– Ваша бабушка тяжело пережила это. И сейчас, увидев костёр, она, скорее всего, вспомнила тот случай.

– Как жаль, – сказала Урсула и взяла дедушку за руку.

– Это старая история, – ответил дедушка с едва уловимой улыбкой. – Знаете, всё проходит.

Потом он перевёл взгляд на внучек, и Исабель не могла отделаться от мысли, что дедушка говорит о них: об Исабель и Урсуле, об их родителях. О том, что всё проходит – не важно, что произошло. Но Исабель не нравился такой разговор. Она предпочла бы послушать старую историю, чем думать о том, что ждёт их впереди.

– А что папа? – поинтересовалась Исабель. – Что он на это сказал?

– Ничего, – ответил дедушка. – Ничего, что мне бы запомнилось. Но я тогда часто отсутствовал…

Дедушка ненадолго задумался, а потом добавил:

– Лучше бы я не уезжал отсюда так надолго.

Тишину сада нарушал ни на что не похожий звук потрескивающего костра. Дым ел глаза, и его запах смешивался с приторным запахом бузины и лесной зелени.

Дедушкино лицо освещали красные всполохи пламени.

– Наверняка из папы получился бы хороший старший брат, – сказала Урсула.

– Я тоже так думаю, – ответил дедушка.

Ночью Исабель снова приснилась маленькая девочка.

Она сидела точно там же, где и в прошлый раз, – под дверью, сжавшись в комок. Исабель подошла к девочке. Их окружала непроглядная темнота.

– Дверь, – тихо сказала малышка, умоляюще глядя на Исабель. – Я не могу открыть её.

Исабель подёргала дверь. Та не поддавалась.

– Пожалуйста, найди ключ, – попросила девочка и взяла Исабель за руку.

– Кто ты? – спросила Исабель. – И кто тебя здесь запер?

Но в ответ малышка только отпустила её руку, и Исабель вдруг оказалась в темноте совершенно одна.

Вздрогнув, девочка проснулась и села в кровати. Сердце бешено колотилось.

Не дыша, она прислушалась. В доме было тихо.

И всё же она слышала слабый стук в дверь. Он как будто эхом отзывался в глубине сознания.

На следующее утро Исабель спустилась на первый этаж и встретила бабушку, которая шла к дому с охапкой крупных розовых цветов, источавших нежный аромат. Бабушка умела ухаживать за цветами, и чем чаще она их срезала, тем быстрее они разрастались.

– Пионы, – улыбнулась она. – Нет ничего краше.

Тяжёлые головки цветов перевешивались через края вазы, но бабушка соорудила на горлышке решётку из скотча и закрепила в ней пионы.

– В спальне у Анны всегда стояли свежие букеты, – произнесла бабушка, не отводя взгляда от цветов. – Когда я вдыхаю их аромат, я как будто возвращаюсь в прошлое…

Бабушка закрыла глаза, и Исабель показалось, что эти слова прозвучали скорее грустно, чем радостно. Исабель это удивило. Словно в пышном букете розовых пионов бабушка обнаружила не только приятные воспоминания, к которым хотела обратиться, но и что-то ещё, что её опечалило. Исабель ощутила ком в горле.

Сегодня они завтракали на кухне. По мнению бабушки, на улице было слишком прохладно. Дедушка собирался ремонтировать крышу и счищать старую краску с оконных рам. Исабель представила, как преобразится дом. Она постоянно обращала внимание на многие красивые мелочи в доме и в саду и заметила, что это вызывает у неё всё бо́льшую радость. Её наполняло особое чувство, которое бывает только летом, когда все волнения и мучительные мысли уходят прочь. Но всё же об одном Исабель не могла не думать… С этим домом были связаны одновременно радостные и грустные воспоминания. С ним что-то было не так. Что – она никак не могла уловить. Исабель посмотрела в окно. Набежали тяжёлые серые тучи. Заморосил мелкий дождь. «Ничего страшного», – подумала Исабель. Даже приятно, когда череда тёплых дней сменяется ненастьем. Через открытую дверь в кухне из сада проникал густой, знойный воздух, в котором улавливался сладковатый, почти пряный запах земли, травы и сырых листьев. На ступени каменной лестницы одна за другой падали капли дождя. И только трели зяблика, уединившегося где-то в зелёных зарослях в глубине сада, нарушали тишину.

– Думаю, сегодня я приберусь в доме, – сказала бабушка, убрав со стола. Она стояла посреди гостиной, руки в боки, окидывая взглядом комнату. – Разберусь в шкафах и ящиках. Посмотрю, что можно выбросить, а что оставить. Поможете мне?

– Ну уж нет, не мужское это занятие. Пойду лучше проверю мотор газонокосилки, – ответил дедушка и встал.

– Конечно поможем, – ответила Исабель. Она грозно взглянула на Урсулу, чтобы та не вздумала возражать.

– Это обязательно? – Урсула скорчила рожицу, когда бабушка отвернулась. У неё было такое выражение лица, как будто Исабель предложила провести весь день за диваном, перебирая клочки пыли.

– Да, – тоже скорчила рожицу Исабель и посмотрела на Урсулу строгим взглядом старшей сестры. Урсула закатила глаза, но, к счастью, промолчала.

Бабушка сперва открыла сундук из камфорного дерева с изысканным резным рисунком, а затем старинный тёмно-коричневый угловой шкафчик. Расправляя старые скатерти и льняные салфетки тётушки Анны, она рассказывала о хардангерской и английской вышивках и скатертях, купленных у старушек во время отпуска на Мадейре. Они целыми днями сидели в тени перед своими белёными домиками и вышивали. Бабушка говорила и говорила, но Исабель слушала её вполуха. Она думала о своём сне и о маленькой девочке у запертой двери. Тот же сон – второй раз! Она не понимала, почему он ей снится и что значит. Но ведь наверняка не просто так!